"Холодная речка", 1946-1953


(Абхазия, Холодная речка, 8 августа 2006). «Я — Коба, ты — Лакоба», — любил говорить Сталин своему другу и соратнику до тех пор, пока не уничтожил всю его семью до основания несмотря на то, что именно Лакоба был одним из организаторов мест отдыха «выдающегося диктатора 20-го века». Кобе показалось подозрительным, что Лакоба отказался быть министром НКВД. Товарищ Берия «логично» развил это подозрение в заговор…

Всего в Абхазии 5 сталинских дач самых разных времен его правления. Одна из последних на Холодной речке — село недалеко от курорта Гагры. Это как раз та самая дача, которую хотел прикупить один русский олигарх для личных или олигархических развлечений. Не удалось. Пока. Мрачное место несмотря на весь шик черноморско-кавказской природы. Практически все сохранилось со времен «вождя народов»: атмосфера, кровати, столы, картины, кнопки вызова охраны, маленький кинотеатр, где диктатор любил смотреть фильмы с участием Орловой и многое другое. Мы нашли и бывшего охранника дачи — бывшего офицера НКВД, капитана Арбатского (83).

— Ну, встречал я Сталина. Здоровался с ним когда он проходил мимо… Я честь отдавал, а он так просто кивнет головой и дальше себе идет. Маленький такой и всегда мрачный…Он каждый год сюда приезжал с 1946 по 1953, вплоть до смерти, хотя официально значится, что был здесь всего три раза. Но кто знает то? — я только из живых и знаю! Все его передвижения были секретом большим и нигде не фиксировались. А я помню, не могу не помнить потому, что в этом, наверное, и был смысл моей жизни на Холодной речке.

(На фото: бывший капитан НКВД Арбатский и кровать в одной из спален Сталина).

"Знал бы прикуп — жил бы в Сочи".


(Гостиница «Риф», Сочи. 7 августа 2006). Повар, пытаясь приготовить мне омлет, покончил жизнь самоубийством. По крайней мере омлета я не дождался. Кофе и сигареты — завтрак чемпиона. Есть только два способа мазохизма летом: остаться в Москве или поехать в Сочи. Даже грустно.

Сочи — затрапезный город с розами на грядках и на берегу (смешно сказать) моря, которое некуда не ведет кроме как в Москву — в «порт пяти морей». Вас достанут таксисты у трапа самолета, бляди у входа в гостиницу и официанты с услугой поменять пепельницу если вы даже не курите. Раздражает не отсутствие сервиса, а его навязчивость и пошлость.Местные жители — племя «папуасов», требующее дань с туристов за то, что они купаются в их вонючей луже и любуются их долбанными пальмами, посаженными романтиками-колонистами времен Очакова и покорения Крыма.

Удивляет количество женщин на один квадратный метр и отсутствие мужчин, если не считать местных мачо, которые едва справляются со своими задачами, разъезжая на УАЗиках с открытым верхом военного образца.Девушки почему-то обожают повязывать на бедра различного рода платки «а-ля парео», может быть, ностальгируя по временам «Ламбады» или просто считают это наиболее сексуальным проявлением женственности.

Здесь можно жить в отеле за 120 долларов в сутки и ждать свой завтрак с 9-00 до 10-00 или арендовать кровать за 3 доллара у бабушки в пару километров от моря, питаться хинкалиями из трупного мяса, покупать фрукты по московским ценам и делать вид что отдыхаешь, обгорая под лучами Солнца на диком пляже. Всегда есть выбор. Но в Сочи, между тремя и ста двадцатью долларами принципиальной разницы нет. Только блеф. Как в покере. «Прикуп» — не важно. Играл бы в покер — жил бы в Сочи…

Секс и банка варенья.


(Углич-Москва). Даже туда, где «пахнет сеном и говном» (Есенин) дошли пороки капитализма и негативные признаки цивилизации. На трассе Калязин-Москва, как после «грибного дождя», местное население продает дары природы. В общем-то логично: в государстве, где экономика основана на продаже нефти и газа, народ из бывших колхозов и савхозов делает бизнес на «грибочках и ягодках». Мило.

Проезжая на машине, я не выбирал варенье, я выбирал людей, кто продает «дары природы». В общем-то логично если учесть, что из автомобиля все равно не понятно какой товар выставлен на продажу. Это были две молодые девушки около деревни Осиновцы, которые предлагали черничное варенье. Весьма дорого, как мне показалось. И мои попытки торговаться завели меня в другую сторону бизнеса:

— Дорого?.. Дорого если меня возьмешь с собой, — заявила деревенская девушка максимум лет двадцати.
— Куда? — не совсем уверенно спросил я.
— Можно в машине, на полянке или сеновале, — смеется другая.
— А можно и в Москве — улыбается первая.

Мне нужно было время, чтобы настроиться на их волну и в конце концов я спросил:

— А сколько стоит?
— С банкой варенья — 950 рублей, — уверенно ответила первая.
— «Классика».., — добавила другая.

Черт возьми, просто «Девять с половиной недель»… и в свои сорок лет, я не купился. Не знаю почему, но точно не из-за ханжества. Может потому, что я не Микки Рурк, а может потому, что мне предстояла другая встреча и я не хотел мешать черничное варенье с малиновым. Забавно, но мысль вернуться из Москвы в деревню Осиновцы меня не покидает, точно также как не покидает мысль вернуться в Россию, когда я сижу в Амстердаме. Наверное поэтому я так люблю свою родину…

(На фото: в деревне летом).

Волжский дозор-3.


(Деревня Илино, 45,5′ ВД 63,8′ СШ).Если прокатиться по деревням России, то ничего кроме нищеты не увидишь.Ну вот что новое я заметил. В деревне Илино из 11 обитаемых домов всего 3 которые принадлежат местным жителям, бывшим колхозникам, а ныне пенсионерам без пенсии. Остальные 9 проданы горожанам из Москвы и Московской области. Дома реконструированы или построены новые. Это не коттеджи, так любимые новыми русскими. Это достаточно скромные, но красивые и уютные дома с подстриженными лужайками, цветами вокруг дома. Это совсем не дачи с сараем и бесконечными грядками морковки. Это дома в которых можно жить и зимой, как многие из москвичей и поступают. Конечно, городские обитатели деревни не вступают в старые колхозы, не держат свиней на убой и не доят коров. Но благодаря им деревня приобретает иной вид и, кажется, продолжает жить. Оставшиеся деревенские жители, как правило, следят и ухаживают за домами горожан в зимний период. Очевидно этих денег хватает на самогон и закуску так как другой работы здесь практически нет. Я побывал здесь после обеда. «После обеда у нас все отдыхают,- пояснила мне девушка из Балашихе, — спят. Но есть и те, которые трусцой бегают вокруг деревни. Спортом занимаются», — смеется она. Удивительная деревня, подумалось мне, но кажется, я должен ехать в Абхазию. Кажется там война начинается. Волжский дозор закончился так и не начавшись. Вампиров и всякой нечисти здесь тоже достаточно, но не больше чем в Москве.