Когда я проснулся — светило солнце. Когда засыпал — шел дождь и было темно. Вы думаете это нормально? — я так не думаю. Я думаю, что не пространство определяет ход времени, а время задает координаты пространству.
Просыпаешься. Проходя мимо — включаешь компьютер. Также мимо — включаешь чайник. Идешь в туалет. Пьешь чай, ешь сыр и куришь сигарету. Первую. Читаешь почту. Не отвечаешь. Двадцать процентов спама. Куришь вторую сигарету. Пьешь кофе и вдруг понимаешь надо отвечать на письма или завтра будет тридцать процентов спама. Бессмысленно и беспощадно стучишь по клавишам. Надоело. Пусть будет двадцать пять процентов. Пусть будет сто и «полковнику никто не пишет», буду отвечать спамерам.
Выходишь на улицу. Заставляешь себя пойти к метро, а не сесть в машину чтобы провести остаток дня в бесконечных пробках, сохраняя свою автономность. Входишь в метро и понимаешь: те люди, у которых нет автомобилей имеют способность сохранять свою «ауру» благодаря прозрачному колпаку, сотканному из мечты независимости и закону «о частной жизни». Наблюдаешь или стукнешь кому-нибудь по «колпаку», в ответ — только шум вагона метро.
Встречает охрана у дверей. Раньше были вахтеры, теперь — секъюрети, но сущность от этого не меняется. Не пространство и форма определяет сущность бытия, а время. Оно иногда останавливается или идет вспять. Испытываешь дежавю и видишь злобную бабку на вахте, огороженную стеклом и фанерой в университетском общежитии, которая только что приготовила себе кислые щи на маленькой электрической плитке. Запах — тоже ассоциация времени. Открываешь глаза и нет ее, а есть мужчина среднего возраста, который разогрел «дешерак» в микроволновке, но с таким же подозрением смотрит на тебя, как та бабушка двадцать пять лет назад, на секунду оторвав взгляд от своих кислых щей, недоверчиво шарит по твоему лицу, плечам — в пах. Face control теперь это называется.
Меняешь деньги потому, что кофе из автомата не дает сдачи. Потом спрашиваешь молодого человека: зачем ему учиться фотографии?- и получаешь ответ: Чтобы жизнь сделать лучше. Объясняешь, что фотографией надо заниматься только потому, чтобы себя сделать лучше. Он делает вид что понимает, а ты делаешь вид, что сказал правду.
Потом смотришь фотографии, сделанные с телевизионного шоу «Минута Славы» , а мысленно пытаешься проанализировать слова, кричавшей женщины во время экстаза лет двадцать назад… Опять кофе из автомата и сигареты. Дальше фотографии из тюрьмы с брутальными лицами уголовников «без права на переписку», но к ним не приходит спам. Они довольствуются услугами «мальчика» с татуированной мушкой на правой щеке. Все это видишь, но думаешь: где бы занять деньги чтобы рассчитаться с кредитом… Звонит телефон. Говорить не хочется и просто врешь, что чертовски занят.
Куришь на улице потому, что правительствам всех стран эффективнее воевать с курильщиками чем с террористами. Нас легче победить. Понимаешь — фашизм победит толерантность. Подъехала, если не сказать явилась дама вся в черном и говорит, что не может читать лекцию потому как не спала, курила все ночь и много думала, что в переводе с птичьего означает: «no sex last night» и, ты предлагаешь: «Просто скажите, что настоящая фотография умерла в масс-медиа вместе с журналом Life, но должна возродиться в интеллектуальном пространстве современного искусства!» Она улыбается и закуривает вторую сигарету от первой… И они поверят? Поверят. Люди верят не тому, что им говорят, а тому, кто им говорит. Мне не верят.
Дальше опять в метро и население в «прозрачных колпаках». И вдруг на Курской замечаешь, вот мальчик без колпака, а вот девочка незащищенная — гости столицы нашей Родины. Не та география места. Жалко их…
Заходишь в зал с белым потолком и огромными фотографиями вдоль стен. Не ты смотришь в фотографию, а она смотрят в тебя. Это не то чтобы угнетает, но ты понимаешь, что человек в современном искусстве — точка сингулярности, а современное искусство — захваченное у тебя пространство и украденное время. Разве это искусство? — это варварство.
Вы сделаете выставку на троих? Нет, давайте лучше выпьем на пятерых и чего нибудь съедим. Вино? Лучше чилийское, аргентинское, африканское…Только не русское. Русские лучше бомбы. А танки — немецкие. В России делают ракеты, но не делают вина. Весь мир украл у виноделов рецепт приготовления вина, даже африканцы. А мы украли рецепт приготовления ядерной бомбы. Хачапури и два бокала «чилийского местного», WI FI и пачка сигарет Мальборо. Хороший выбор для учителя географии.
Идешь пешком от Курской до Таганской. Дождь. Темно. Куришь 29-ю сигарету, прикрывая ее ладонью от всепроникающей влаги. Обжигаешь пальцы. Путаешь Котельнический первый с Котельническим пятым. Раздражают люди под зонтиками. Какая-то совсем незначительная деталь приводит в отчаяние. Пытаешься остановить такси, но машины не останавливаются и лишь «падший дождь» из под колес брызгает на твои и так промокшие одежды.
Опять галерея с белым потолком, но ниже потолки и меньше фотографии. Ты смотришь в них, а не они в тебя. И тебе интеревсно чем и как они там живут «внутри фотографии». Из точки сингулярности, черной дыры, ты начинаешь чувствовать пространство вокруг себя…Есть возможность заглянуть в «окно времени» и посмотреть чем там живут люди. Ты чувствуешь себя лучше, несмотря на плохое вино, только потому, что есть право выбора смотреть или не смотреть. Ты делаешь выбор. Такая фотография не агрессивна уже потому, что не пытается заглянуть под твой стеклянный колпак, она, как бы, живет своей жизнью… ты снимаешь с себя «защиту», как когда-то снимали шапку, прежде чем войти в чужой дом, и с непокрытой головой начинаешь жить вместе с героями фотографии. Это удовольствие.
Теперь такси останавливается и везет тебя на бульвар. Дождь. Темно. Сыро. Прежде чем пойти домой — заходишь в бар. Последние посетители допивают на «посошок». Все курят. В углу девушка прижимается к молодому человеку всем телом, а он под столом шарит правой рукой по ее левой коленке и выше. На столе недопитое пиво. Им лет по двадцать пять и у них нет места для любовных утех.
Идешь домой. С полки достаешь большую коробку, набитую картами, атласами и схемами городов. Весь мир в одной коробке. Прекрасно. Достаешь наугад, открываешь и твоя память или воображение начинают работать. Карты, они ведь как книги, как фотографии уносят тебя в другие пространства и времена… Мечтаешь. Далеко за полночь звонишь какому-нибудь журналисту и говоришь: Слушай, поехали в город N… Наверное, он тоже смотрит на карту и почти сразу отвечает: «Поехали, сделаем репортаж…» И четверг закончился.
