(Тында-Комсомольск-на-Амуре). БАМ — Байкало-Амурская магистраль. Стратегическая идея Сталина (БАМлаг) и Брежнева (комсомольская стройка). «Гениальный» проект времен СССР.
Ныне БАМ — «старуха у разбитого корыта», сказка в которой был и старик, и золотая рыбка. Несостоявшиеся мечты.
Когда спрашиваешь местных людей о «комсомольцах-добровольцах» времен эпохи Брежнева, они только немного стеснительно улыбаются. Знаете, такая «улыбка и неудобство» одновременно, когда бывает неудобно сознаться, что вас обманули. Примерно такие же чувства испытываешь, когда тебя надуют в какой-нибудь современный «лохотрон». И в том и в другом случае работает психология, основанная на одной или другой идеологии.
Есть два вида «бамеров»: те, кто уехали и те, кто навечно остался на БАМе. Первым свойственно романтизировать «стройку века» от куда-нибудь из Москвы или Ленинграда, вторым — вот так, в лучшем случае, «неудобно улыбаться» между Тындой и Комсомольском-на-Амуре.
Уехали те, у кого были деньги и кому было куда уехать. Остальные остались еще и по причине того, что продолжали верить, что гигантское строительство не может быть просто так брошено на произвол судьбы и выживание в условиях вечной мерзлоты.
Первый БАМ строили ЗК, после Отечественной войны им помогали японские военнопленные. Удивительные истории здесь рассказывают. В основном люди умирали от голода, холода и от сердечной недостаточности — инфаркт.
Погибших закапывали вдоль железной дороги, не очень глубоко по причине мерзлоты. Когда комсомольцы продолжили начинания ЗКов и инородцев- японцев, то обнаружили множество открытых могил. Странность заключалось в том, что практически все похороненные были с разбитыми черепами. Выяснилось позже, что если стражники не были уверены в смерти ЗК-рабочего или что это не симуляция смерти, то для верности ему разбивали лопатой череп. Вместо контрольного выстрела.
Может быть, я слишком много говорю о лагерях и тюрьмах, но это действительно так, после Москвы на Восток — бывшие или настоящие лагеря и тюрьмы. Поселения. Репрессии. Везде. Если думать об этом, можно сойти с ума от ощущения в какой стране мы живем…
БАМ — это тоже «машина времени». Здесь как и раньше работают столовые самообслуживания где можно взять котлетку, картофельное пюре, обильно политое коричневым соусом и стакан компота «по-флотски». В столице БАМа — Тынде есть Красная Пресня и есть Арбат. Вдоль магистрали легко узнать вокзалы всех бывших 15-ти республик СССР, которые строились их представителями. Здесь люди недоверчивы и неоднократно спрашивают фотографа есть ли у него разрешение снимать на БАМе. Разрешение от кого? — вопрос, который ставит в тупик даже милиционеров. Они просто не знают кто теперь дает разрешение снимать на БАМе. Они даже не уверены есть ли вообще БАМ.
Потомственный «бамер» Слава (37) у которого мать приехала в 1974 году на БАМ из Херсонской области Украины, не может вернуться в теплые края, потому что украинский морской климат противопоказан его жене больной астмой.
— Самый хороший климат для больных астмой — Тында, — уверен Слава, — Тем более если ты здесь родился. Все кто приехали сюда и прожили больше 30-ти лет, уже не могут вернуться в Россию потому что у них произошла перестройка организма под здешний климат. Я знаю много примеров когда люди уезжали от сюда и в течение двух лет умерли — инфаркт и сердечная недостаточность. Все здесь знают об этом и боятся уехать даже если и есть куда. Очень важно это сделать до 40 лет, потом просто опасно…
Я не нашел медицинского подтверждения этому рассказу, но по-человечески легко понять — «сердечная недостаточность» — диагноз нашей страны.
(Олег Климов)
